Все надписи – висящие и движущиеся, передвигающиеся и выплывающие, с изображениями и без них, которые мы с вами видим на улице, призывающие нас купить, продать, окончательно вылечиться или уехать на отдых и тому подобные относятся к наружной рекламе. Разумеется, за исключением знаков дорожного движения. Наружная реклама довольно доступна, и ею обязательно нужно воспользоваться, если нужно предложить продукцию или услугу, которую вы будете поставлять или предоставлять довольно длительное время.
Классический пример того, как не нужно организовывать наружную рекламу, недальновидного рекламодателя и недобросовестной рекламной фирмы был описан в бессмертном произведении И.Ильфа и Е.Петрова «12 стульев». При внимательном прочтении здесь можно узнать и рекламодателя, не спланировавшего заранее рекламную кампанию, и недобросовестного рекламного агента, его низкий профессиональный уровень, и необходимость более внимательно работать с рекламным текстом (слоганом). Положительное в этой истории – разве что правильно выбранная форма оплаты.
«Великий комбинатор, обжигая босые ступни о верхнюю палубу, ходил вокруг длинной узкой полосы кумача, малюя на ней лозунг, с текстом которого он поминутно сверялся по бумажке:
"Все - на тираж! Каждый трудящийся должен иметь в кармане облигацию госзайма".
Великий комбинатор очень старался, но отсутствие способностей все-таки сказывалось. Надпись поползла вниз, и кусок кумача, казалось, был испорчен безнадежно. Тогда Остап, с помощью мальчика Кисы перевернул дорожку наизнанку и снова принялся малевать. Теперь он стал осторожнее. Прежде чем наляпывать буквы, он отбил вымеленной веревочкой две параллельных линии и, тихо ругая неповинного Воробьянинова, приступил к изображению слов.
Ипполит Матвеевич добросовестно выполнял обязанности мальчика. Он сбегал вниз за горячей водой, растапливал клей, чихая, сыпал в ведерко краски и угодливо заглядывал в глаза взыскательного художника. Готовый и высушенный лозунг концессионеры снесли вниз и прикрепили к борту.
Толстячок, нанявший Остапа, сбежал на берег и оттуда смотрел работу нового художника. Буквы лозунга были разной толщины и несколько скошены в стороны. Выхода, однако, не было-приходилось довольствоваться и этим.
*****************************************************
Остап со страхом помышлял о завтрашнем утре. Ему предстояло вырезать в листе картона фигуру сеятеля, разбрасывающего облигации. Этот художественный искус был не по плечу великому комбинатору. Если с буквами Остап кое-как справлялся, то для художественного. изображения сеятеля уже не оставалось никаких ресурсов.
- Так имейте в виду,- предостерегал толстяк, с Васюков мы начинаем вечерние тиражи, и нам без транспаранта никак нельзя.
- Пожалуйста, не беспокойтесь, - заявил Остап, …- транспарант будет.
*****************************************************
На торжество освещения транспаранта заведующий хозяйством созвал все население парохода. Ипполит Матвеевич и великий комбинатор смотрели на собравшихся сверху; стоя по бокам темной еще скрижали.
Всякое событие на пароходе принималось плавучим учреждением близко к сердцу. Машинистки, курьеры, ответственные работники, колумбовцы и пароходная команда столпились, задрав головы, на пассажирской палубе.
- Давай! - скомандовал толстячок. Транспарант осветился.
Остап посмотрел вниз, на толпу. Розовый свет лег на лица.
Зрители засмеялись. Потом наступило молчание. И суровый голос снизу сказал:
- Где завхоз?
Голос был настолько ответственный, что завхоз, не считая ступенек, кинулся вниз.
- Посмотрите,- сказал голос,- полюбуйтесь на вашу работу!
- Сейчас вытурят! - шепнул Остап Ипполиту Матвеевичу.
И точно, на верхнюю палубу, как ястреб, вылетел толстячок.
- Ну, как транспарантик, - нахально спросил Остап. - Доходит?
- Собирайте вещи! - закричал завхоз.
- К чему такая спешка?
- Со-би-рай-те вещи! Вон! Вы под суд пойдете! Наш начальник не любит шутить!
- Гоните его! - донесся снизу ответственный голос.
- Нет, серьезно, вам не нравится транспарант? Это, в самом деле, неважный транспарант?
Продолжать игру не имело смысла. "Скрябин" уже пристал к Васюкам, и с парохода можно было видеть ошеломленные лица васюкинцев, столпившихся на пристани.
В деньгах категорически было отказано. На сборы было дано пять минут.
- Сучья лапа,- сказал Симбиевич-Синдиевич, когда компаньоны сходили на пристань.-Поручили бы оформление транспаранта мне. Я б его так сделал, что никакой Мейерхольд за мной бы не угнался.
На пристани концессионеры остановились и посмотрели вверх. В черных небесах сиял транспарант.
- М-да, - сказал Остап, - транспарантик довольно дикий. Мизерное исполнение.
Рисунок, сделанный хвостом непокорного мула, по сравнению с транспарантом Остапа показался бы музейной ценностью. Вместо сеятеля, разбрасывающего облигации, шкодливая рука Остапа изобразила некий обрубок с сахарной головой и тонкими плетьми вместо рук»…